17.05.2024
Последняя тайна Караваджо. Последняя? Будет ли когда-нибудь раскрыта тайна смерти художника? Да и последняя ли она? ...
Далее Вблизи большой звезды не так-то просто разглядеть планету. Но интересно. Что любой звездочёт подтвердит. И разве тут исключением искусство?.. С 24 октября 2019 года по 19 января года 2020 московская галерея «Наши художники», верная своему кредо возрождать имена русских художников первой половины и середины ХХ века, показывает парижского художника Александра Серебрякова (1907-1995). Человека, который просто не мог не стать художником, однако оказался почти затерянным в сиянии имени своей матери - Зинаиды Серебряковой.
Просвещенная отечественная публика Александра больше знала как сына Зинаиды Серебряковой, урожденной Лансере, который запечатлен семилетним мальчиком с сестрой Таней и братом Женей на картине Серебряковой «За завтраком» (1914). Полотно было приобретено Третьяковкой в 1955 году и стало «обязательным» в экспозиции, визитной карточкой художницы, ее «одним из самых интимных, душевных и обаятельных произведений».
Талантливый и многоликий мастер Александр Серебряков искал себя в различных художественных областях: от расписывания абажуров и рисования карт Парижа для туристических путеводителей (в юности) до дизайна интерьеров особняков или фасадов гламурных домов моды и театральных декораций (на пике известности). Художественное дарование, творческая многовекторность и работоспособность, безусловно, присутствовали, но значение в обретении имени и места на европейском арт-рынке, пожалуй, сыграло знакомство с богатейшим парижским коллекционером и меценатом Шарлем де Бестеги, приключившееся в начале 1940-х. Оно стало началом коммерческого успеха и гламурной популярности.
Российский зритель впервые познакомился с творчеством Александра Серебрякова лишь в феврале-марте 2014 года на выставке «Зинаида Серебрякова. Парижский период. Александр и Екатерина Серебряковы». Нынешний проект галереи «Наши художники» (первая персональная выставка мастера в России) представляет графические работы Александра 1930 - 1970-х гг. - 50 гуашей и акварелей из частных собраний, в основном из семьи Серебряковых (48 из них «пришли» на выставку при содействии Фонда Зинаиды Серебряковой). Выставку открыли кураторы - Наталия Курникова, владелица галереи, и Анастасия Николаева, внучатая племянница Александра Серебрякова, вице-президент Фонда Зинаиды Серебряковой.
Экспозиция как бы визуализирует биографию художника. Она подчеркнуто «жанрово» выстроена, четко обозначены две темы - интерьеры и пейзажи. Хронология произвольна, как и «география» изображений. Центральные залы отданы интерьерам, в двух крайних представлены пейзажи.
Анастасия Николаева выразила мнение, что этой выставкой галерея открывает второе поколение художников «серебряного века», самостоятельных и оригинальных, еще пребывающих в тени своих иментых родителей. Иван Николаев, сын Татьяны Серебряковой (заслуженный художник РФ, член-корреспондент Академии художеств) отметил исключительную порядочность Александра Борисовича Серебрякова в жизни и искусстве. Вспомнил, что несмотря на то, что он был совершенно европейский художник - изобразительная манера, техническая изощренность, педантичность, работа исключительно на заказ - в нем жила нотка «ностальгической русскости». Детскими воспоминаниями и по фотографиям писал усадьбу Нескучное в Курской губернии, родовое имение матери, где он родился и провел детство. Онажды написал себя, брата и сестер на фоне решетки Летнего сада…
В 1925 году с помощью дяди Александра Бенуа 16-ти летний Александр приехал к матери в Париж и, как вспоминает внучатая племянница художника Анастасия Николаева, «сразу же стал зарабатывать, брался за все - … зарисовывал виды Парижа, делал иллюстрации для книг и журналов, расписывал какие-то абажуры, рисовал открытки, карты Парижа для туристических путеводителей, чтобы помогать семье».
Эта «многодельность» в известной мере определила специфику авторской изобразительной манеры, тогда как образность, художественное видение мира Александра определенно существовало в традициях «мирискусснической» семьи Бенуа-Лансере-Серебряковых. Натурное освоение Парижа шло быстро, жадно, с большим интересом. Александра интересует и общий вид, и детали изображаемого пространства. Самая раннее произведение на московской выставке «Вид на Пон-Нёф и магазин «Смаритен» (1925). Работы пишутся быстро и аккуратно. Мотивы самые разные: просто виды Парижа и архитектурно-скульптурные достопримечательности. Серебряков активно выставляет свои пейзажные серии в парижских галереях, два его городских пейзажа были приобретены уже в 1928 году.
Пон-Нёф, один из символов Парижа, строившийся в XVI – XVII вв., старейший из сохранившихся мостов города. Формы упрощены и уплощены, пейзаж выглядит несколько наивно (вспоминается «Таможеник» Руссо). С первых работ становится привычкой «архивировать» изображаемое документирующими надписями, как в этой работе или на гуаши «Угол улиц Дом`а и Дез Англэ (V округ)» (1936), выполненной в похожей манере.
Ранние пейзажи Серебрякова относительно плоскостны, им недостает световоздушности. В подавляющем большинстве отмечены форсировано «углубленным» пространством с подчеркнуто выделенными планами. Этот традиционный композиционный ход красиво представляет «Вид на Нотр-Дам с Орлеанской набережной» (1930). Передний план написан этюдно свободно; небо «заглажено», дано сплавленной красочной массой. Оно весьма значимый элемент изображения, «генерирует» холодное с голубизной освещение Парижа. Небо пишется своеобразно - мазок не проявлен, красочная поверхность сплавлена, полупрозрачна (хорошо видна фактура ватмана). Это «фирменный» прием индивидуального почерка художника. Похоже написаны виды Сены «Сквер Вер Галан» (1932) и «Набережная Лувра и Пон-Нёф осенью» (1935). Образность его лучших пейзажей 1930-х напоминает работы матери и дяди Александра Бенуа, но изобразительность несколько иная. Пейзаж «Статуя «Слава на Пегасе», площадь Согласия» (скульптура Антуана Куазевокса, скульптора Людовика XIV, украшала вход в сад Тюильри в Париже с 1719 по 1986 гг.) явно перекликается с парижскими и версальскими акварелями Бенуа. Версаль был любимой темой Бенуа, которую он писал с 1896 года, а в 1922 выпустил альбом «Версаль», включавший 26 акварелей.
Манера Серебрякова больше дизайнерская, «оформительская» - ориентирована на «прикладной формат». На украшение интерьера, в котором изображение должно хорошо смотреться, или для иных практических задач. «Канал в Брюгге. Эскиз декорации для кинофильма «Героическая кермесса» (1934), романтической французской комедии Жака Фейдера, вышедшей на экраны в1935 году, выглядит вполне традиционным, обычным пейзажем, как, например, и «Гентские ворота в Брюгге» (1934).
Жанр во многом определил выбор техники исполнения. Пленэрные пейзажи он пишет гуашью, более простой, почти учебной техникой, нежели акварель. Гуашь имеет большую степень укрывистости, предполагает локальные цветовые плоскости, допускает переделки. Но гуаши Серебрякова 1930-х гг. полупрозрачны, тяготеют к акварели. Иногда художник прибегает к смешанной технике - «Город Сент-Юбер в провинции Люксембург, Бельгия» (1935); здесь он еще использует перовую доработку тушью, что ассоциируется с журнальной графикой.
В 1930-е Александр Серебряков много путешествует. В 1930-ом посещает Коллиур, рыбацкую деревушку, своего рода французский Коктебель, жемчужину Пурпурного берега Франции в регионе Лангедок. Она стала известна в начале 1920-х, когда сюда приехали Матисс и Дерен, потом Пикассо и Брак. «Экспозиционный» триптих «Коллиур» (1930) - «Французские замки на границе с Испанией», «Дерево», «Набережная в Коллиуре» - написан красиво и этюдно легко (оставлены участки открытой бумаги, читается рисунок, мазок свободный). Бельгийский цикл 1930-х представлен несколькими работами: «Гранд-Плас в Мехелене, Бельгия» (1933), «Гранд-Плас в Брюсселе» (1933 ?), «Порт в Остенде, Бельгия» (1935). «Брюссель под дождем» (1938) эмоционален контрастом линейности фасадов, геометрией разноцветных крыш, увиденных в верхнем ракурсе, и неспокойного неба.
Пленэрность «декоративизирована» эффектными ракурсами, картинными акцентами цвета и освещения, «театральной» проработкой архитектурного фона. Архитектура выглядит как декорация, тогда как передние планы и стаффажные фигуры намечаются эскизно, подвижны, пишутся в одно касание. Работы Серебрякова, как правило, имеют свободный подготовительный рисунок графитным карандашом. В городских пейзажах (и в интерьерах впоследствии) он выполнен по линейке - «Брюссель под дождем».
Графическая подготовка в полной мере использована в многочисленных «портретах интерьеров», которые принесли ему славу гламурного художника. Их расцвеченная «чертежность» поражает изощренностью акварельной техники, визионерством интерьерного пространства. В начале 1940-х Шарль де Бестеги заказал Александру Серебрякову альбом акварелей с изображением интерьеров своего замка Груссе, недалеко от Парижа. Заказ стал этапным в творчестве уже сложившегося художника - новый жанр, новые сюжеты, новая техника акварельной отмывки, сложная и трудоемкая.
Жанр интерьера в русской живописи имел давние традиции. Достаточно вспомнить «Кабинет Шувалова» (1757) Федора Рокотова, Венецианова и «венециановцев» 1830–1840-х гг., акварели интерьеров Большого Кремлевского дворца, Зимнего Дворца, Михайловсккого замка и Большого Гатчинского дворца Эдуарда Гау. Наконец, активный интерес к интерьеру на рубеже XIX-XX вв. («Мир искусства», С.Жуковский, К.Коровин, С.Виноградов и др.)
В европейской живописи истоки интерьерного жанра восходят к началу XV века. Элементы «самостоятельного интерьера» уже присутствуют в хрестоматийных работах Яна ван Эйка - «Портрет четы Арнольфини» (1434) и «Мадонна в церкви» (1438 - 1440).
Образовалось множество престижных и дорогих заказов - от изобразительных работ до офомления интерьеров. В 1956 Александр исполнил проект оформления одного из залов замка Амбуаз в духе времени Карла VIII. «Художник писал Дичли-хаус по заказу британскогоо политика и бизнесмена Рональда Три, замок Лафит и Отель Мариньи для семьи Ротшильдов, парижский особняк и Отель Ламбер миллионера Артуро Лопеса Вильшо, другие роскошные замки и апартаменты».
Акварели интерьеров - материальная драгоценность сама по себе при простой, на наш взгляд, художественности. Изысканно роскошные интерьеры выполненны изощренной техникой акварельной отмывки с белильной нюансировкой. У Серебрякова сложился свой тип «интерьерности» - всегда пространственный, подчеркнуто декоративный, очень графичный и детализированный, с чу.вством значимости и красивости вещи.
Серебряков работал для знаменитого модельера и парфюмера Марседя Роша, в 1925 году открывшему в Париже первый Дом моды на удице Фобур Сент-Оноре. Когда художник писал интерьеры, Дом уже переехал на авеню Матиньон. Стиль Роша отличали восхищение женским телом, умение выгодно его подчеркнуть, что привлекало состоятельых клиентов. Но особым брендом, помимо парфюмерии, стала помощь в подборке аксессуаров - обувь, перчатки, сумки. В акварели «Интерьер дома моды Роша, Париж» (1949) передний план разделен на две половины - мужскую и женскую. Слева на столике мужские аксессуары - цилиндр, перчатка, флаконы одеколона, справа женские - открытая «веерная» упаковка с флаконами духов, духи в овальных и цилиндрических коробочках, вазочка с овальным туловом. Подчеркнута ясная симметрия (расположение столиков, обрез рам на стенах), обычно характерная для интерьерных композиций художника. Как ни парадоксально, можно сказать, что его интрерьеры статичны. Ощущение неподвижности возникает от выбора ракурса, нейтрального условного освещения, характера «мелочной» прописки. Оригинально может обыгрываеться пространственность. Обычно пространство передается перспективными сокращениями пола и потолка (почти эффект короткофокусной оптики), лестничными переплетами, анфиладами комнат, арочными проемами. Лестница и аркада «разворачивают» пространство в акварели «Замок Лафит-Ротшильд. Интерьер с лестницей» (1961), арочный проем и ступенчатый марш в работе «Лестница в замке графов Шефтсбери Сент-Джайлс хаус, Англия» (1949).
Серебрякову пространство интересно само по себе, вне зависимости от «сюжета» интерьера. Он стремится обозначить функциональность и «настроение» интерьера через тщательно выписанный антураж и соответствующую цветность (или цветовую доминанту).
Акварельная техника Серебрякова всегда на высоте. Одна из самых технически совершенных акварелей, узорчато декоративная «Гостиная» (1960-е) с картиной «Портрет шута с лютней» Франса Хальса на стене. Интерьер изображен фронтально, расположением мебели подчеркнута симметрия и глубина. Тонкой живописность ощущается в разделке сложной фактуры серо-голубоватой стены и дверных проемов. Стена это своего рода экран, обрамление для богатства пестрого узорочья дивана, ковра, безделушек на столике, пустой рамы на мольберте.
Многодельное узорочье разновременных работ Серебрякова не зависит характера интерьера, будь то «Кабинет Робера де Балкани на Вандомской площади, Париж» (1975), «Бельевая комната в отеле Ротшильдов на авеню Мариньи, Париж» (1964) или «Красный кабинет особняка Бестеги, Париж» (1950).
Художник педантично исследует детали архитектуры различных помещений, их предметное наполнения. Он балансирует на грани красоты и красивости. Трудно сказать насколько достверны его интерьеры, сколько в них документальной правды и сколько художественной, или, если хотите, украшательной интерпретации.
Работы Александра Серебрякова, представленные в «Наших художниках», стоит внимательно рассматривать, медленно «читая» изображенное в поисках значений и восхищаясь техникой.
Александр Самойлов, Москва (текст, иллюстрации).
Архив Прииска (иллюстрация).
На иллюстрации: Зинаида Серебрякова. «За завтраком». 1914, холст, масло, ГТГ.