Жил-был в Москве художник. Звали его Александр Максимов. Творил Максимов обильно и широко: от живописи до литографии, от абстракции до «стихийного концептуализма». С 14 февраля по 10 марта 2019 в московской галерее «Ковчег» (Трубниковский переулок, 22, стр. 2) пройдёт выставка «Состояния Александра Максимова» и презентация сайта, посвященного художнику.
Александр Максимов. Конец осени. (1966. Картон, масло. 48 х 69).
Александр Максимов (1930–1992) считается, пожалуй, одним из самых витальных художников Москвы 1960–1980-х гг. Включенный в изображение текст — отличительная черта искусства Максимова. Но не только это: ведь не случайно его выставка в залах Третьяковки на Крымском валу в 2005-м, подготовленная музеем совместно с «Ковчегом», называлась «Зигзаги».
Александр Максимов. Радостное утро. (1966. Бумага, гуашь, темпера, фломастер. 50 х 78,6).
В годы учёбы в Московском государственном художественном институте имени В.И.Сурикова (1952-1958) Максимов со товарищи придумал, как обходить запрет на внесение текста в изображение, в ту пору существовали строгие цензурные ограничения на текст в литографии. Со второй половине 1960-х Максимов, Курзенков, Воронков и Семенов-Амурский занялись «аранжировкой русского лубка». Поначалу Максимов лишь слегка, «модернизировал» старинные лубки — такие, как известный лист «Кот Казанский» (1967) или «Фома и Ерема» (1972), а в дальнейшем создавал самостоятельные картинки, используя лубочные приемы.
Александр Максимов. Нежность. (1967. Бумага, темпера. 54 х 54).
«Образы и язык русской народной лубочной картины настолько притягивают меня и увлекают, что хочется с кистью или углем в руках как бы «войти» в эту картину. Такое «вхождение», «вживание» в лубок привело к созданию ряда работ, которые можно назвать аранжировками, — писал Максимов в самодельном каталоге групповой выставки, состоявшейся в Доме художника на Кузнецком мосту 27 февраля 1973 года. Аранжировки переводят старинный изобразительный язык в современный план. Воскрешённый лубок оказался плодотворной темой, и художник продолжил игру по включению текста в изображение и почти не оглядываясь на дореволюционную традицию.
Александр Максимов. Солнечная ванна на пляже в Малореченском. (1976. Бумага, цветная автолитография. 54,2 х 71,8)..
Отношения «Ковчега» с искусством Максимова начали складываться еще при жизни художника. В архиве галереи хранится максимовская абстракция-почеркушка «Выставка на улице Немчинова, 12» (1989). По этому адресу в 1996 году в цикле «Незабытые имена» состоялась первая мемориальная выставка художника.
Александр Максимов. Мухи на тамбовской даче. (1979. Бумага, цветная автолитография. 47 х 62).
Слово «Состояние», вынесенное в название нынешней выставки — многозначительно. Так, например, именуется фиксированная в оттиске стадия работы художника-гравера над доской, с которой печатается изображение; у некоторых авторов известно до двух десятков состояний одной гравюры. В то же время, речь может идти и о физиологическом или эмоциональном состоянии человека, а в случае Александра Максимова такие состояния часто являлись содержанием работ. Благодаря неутомимому наблюдателю, состояния Александра Максимова теперь перед нами в живописи, карандашных рисунках, литографиях и офортах.
А. Максимов перед своими произведениями.
На разных этапах Александру Максимову довелось переживать разные увлечения. Так что даже обширная экспозиция в ГТГ смогла лишь конспективно представить путь этого художника. Теперь о творчестве Максимова будет рассказывать сайт alexandermaximov.ru. Кураторами проекта выступили Сергей Сафонов и Игорь Чувилин.
М. Б. (текст)
Галерея «Ковчег», архив Прииска (иллюстрации).
На иллюстрации: А. Максимов (1930-1992). Автопортрет (1979, бум., темп., 42,8х30.7)
